– Я занята! Пришлите письмо на электронную почту! – пропищала я, перескочила через порог и захлопнула дверь… Почти. Майор успел просунуть ногу в проём, не давая мне захлопнуть дверь.

– Уберите ногу, – потребовала я.

– А то что? – процедил Исаев и как-то очень жёстко, зло на меня посмотрел. – Может, полицию вызовите, гражданка Уланова?

Откуда он знает мою фамилию?

Что происходит?!

– Да, – вздёрнула подбородок, – позвоню в полицию и заявлю на вас. Вы превышаете полномочия.

– Я не на службе сейчас, – хмыкнул мужчина.

– Тем более! – возликовала я. – Вам наденут наручники и посадят в уазик или куда там вы садите преступников для перевозки? Так что давайте, гуляйте…

– А ты ведь меня узнала, – усмехнулся Исаев и просунул ногу глубже, потом толкнул дверь плечом и, увы, я не удержала оборону. Эта ментовская харя вломилась в мою квартиру.

– И что с того? – прошипела я. – Уходите. Сейчас же.

По моей спине пробежал холодок. Горло свело спазмом ужаса. Там в комнате моя дочурка. А тут её отец.

Неужели он в курсе? Если так, то как узнал? Кто ему сказал?

Люська?

Не-е-ет, она не могла. Она не предательница.

Тогда кто?

Её Ромка?

Точно отпадает.

Коллеги по работе вообще не в курсе, кто отец Машеньки.

Может, Люсьена кому проболталась и те сволочи позорные донесли майору?

Но всё же оставался спасительный вариант, что Исаев припёрся не по поводу ребёнка, а просто… тут уже масса предположений.

Мозг судорожно работал, искал варианты и попутно искал выход из ситуации. И не находил.

От взгляда этих зелёных глаз у меня перехватило дыхание. И не от их красоты, а от ужаса. Исаев смотрел на меня очень недобрым взглядом.

Нервно дёрнула плечом, сложила руки на груди и совсем недружелюбным тоном поинтересовалась:

– Что вам нужно?

Игорь подошёл ко мне почти вплотную и обдал морозным холодом вперемешку с тонким ароматом пряного парфюма. Почти под два метра ростом, сумасшедше привлекательный, харизматичный, сильный, а ещё жеребец в постели. Короче, майор Исаев не тот тип мужчины, который любая женщина смогла бы забыть. И я не забыла его.

Он смотрел на меня долго, пронизывающе, словно пытался через мои глаза проникнуть в мой мозг и считать всю информацию.

Чёртов ментяра.

Из комнаты вдруг донеслось лепетание моей Машеньки. И только я хотела вновь послать майора ко всем чертям и вытолкать любым способом из квартиры, как он неожиданно заявил:

– Хочу увидеть свою дочь.

У меня сейчас случится инфаркт, инсульт, разрыв всех органов разом.

– Прости… те… Не понимаю вас… – выдавила из себя и решительно покачала головой. – Ваших детей у меня нет. Вы, что-то путаете. Детский садик в другом доме и…

Его чувственные губы искривились в усмешке.

– Вика, ты всё прекрасно понимаешь, – произнёс он уверенно. – Я в курсе, что ты родила от меня дочь. Давай без истеричных прелюдий. Я хочу увидеть своего ребёнка.

– С чего ты взял, что это твой ребёнок? – рявкнула я. – Моя дочь – это моя дочь и отец у неё уже есть. Это не вы.

Врала сейчас не моргнув глазов. Вдруг он поверит и свалит?

Узнаю, какая падла выдала мою тайну – убью.

На его скулах заходили желваки.

– Вика, я пришёл поговорить нормально. Спокойно. Если будешь оказывать сопротивление…

– То что? – прошипела дикой кошкой.

Он сузил глаза, потом хмыкнул и медленно покрутил головой, рассматривая обстановку моей крошечной прихожей, которая из-за габаритов майора показалась мне и вовсе миниатюрной, даже кукольной.

– А то мне придётся прийти с инспектором по делам несовершеннолетних и провести проверку. Не дело это, что ребёнок живёт в столь убогих условиях, – протянул он чуть насмешливо. Потом резко прекратил разглядывать мою прихожую, впился в моё лицо ожесточённым взглядом и сказал: – Особенно, если окажется, что ребёнок действительно от меня.

Так, вчера я как раз сносила ножи мастеру заточнику и он мне их качественно заточил.

А в ванной у меня есть две бутылки белизны. Отмою всю кровь.

Камеры на подъездах уже три месяца не работают.

Интересно, чем убийцы растворяют тела? Известью? Кислотой?

– Я собираюсь делать ремонт, – произнесла надломлено и бросилась в комнату, когда Маруся вдруг громко навзрыд заплакала.

Проклятый мент кинулся следом.

Глава 3

Словам Ромашкиной Людмилы сначала не поверил. Но потом в памяти аз за разом всплывала фотография женщины с ребёнком и червь сомнения начал творить своё поганое дело.

Узнать о женщине, с которой провёл все одну ночь, зато какую ночь, не составило труда.

Ох, Виктория. Забыть тебя было сложно.

Горячая, смелая, смешная, яркая. Буквально повалила меня на лопатки своей харизмой, заразительным ярким смехом и чувственностью. Сексуальная малышка, которая, как мне показалось в тот же вечер, похитила моё сердце.

Но я ошибся. Наутро она исчезла.

На миг мне показалось, что это и вовсе был сон. Сладкое видение. Но нет. Подушка сохранила её запах…

Но раз ушла, не оставив ни номера телефона, ни записки, значит, не хотела продолжения. А я не привык нарушать личное пространство тех, кто сам того не желает, или когда дело не пахнет нарушением закона. Виктория закон не нарушала.

Но как же я ошибся. Нужно было найти её, попробовать с ней отношения, ведь зацепила с первой встречи. Я долго о ней думал и грушу в зале исколотил, лишь бы не заняться её поиском. А нашёл бы. Быстро бы нашёл.

Нужно было послушать свой голос.

И когда я стёр эту женщину из своей памяти, забыл о той ночи, она вновь ворвалась в мою жизнь. А ведь ничего не предвещало подобного поворота в моей судьбе.

Благодаря помощи её «прекрасной» подруги, которая оставила мне данные Виктории. Фамилия, адрес я без труда нашёл о ней всю необходимую информацию.

Отправил запрос во все структуры, узнал, что она законопослушная гражданка. Почти. Штрафы за неправильную парковку, не пристёгнутый ремень она любила собирать и вовремя их не оплачивать. Но это не смертельный случай.

Кредитов нет, и не было.

Работает в загибающейся строительной фирме менеджером. Поместила объявления в интернете о подработке. Вчитываться не стал. Похоже, Ромашкина была права, Виктория явно испытывала финансовые трудности.

Запросил и данные из роддома, в котором она рожала.

Потом посчитал, сопоставил даты, когда мы провели с ней ночь и дату рождения ребёнка.

Проклятая Ромашкина и здесь не лгала. Виктория родила ребёнка и не указала отца. В графе «отец» значился прочерк.

Проверил слова Людмилы и насчёт истории с отцом Виктории.

И здесь не было ни слова лжи.

Что ж, мне понятна неприязнь Вики к моим коллегам и ко мне соответственно. Но если ребёнок действительно мой, то её молчание в любом случае не извиняет и никакая причина не является уважительной. Она обязана была мне сказать, если ребёнок и правда мой.

В тот день, когда я получил все документы об Ульяновой Виктории я долго стоял у окна, прижавшись лбом к холодному стеклу, и думал. Думал, что нечего тут думать. Нужно ехать к ней и прояснять ситуацию.

Когда собрался с мыслями, принял решение, что должен знать наверняка, и направился прочь с работы, меня перехватил начальник и рявкнул в своей обычной недовольной манере:

– Исаев! Где отчёты по закрытым делам о тех убийствах?

– Саныч, ещё не готовы. Как будет, так сразу отдам.

– А ху… не готовы?! Так иди и делай! – побагровел Саныч.

– Мне надо отлучиться по личным делам, – заявил бескомпромиссно.

– Нет, ты посмотри на него! Какие в жо… личные дела, когда у меня сроки горят! Ты думаешь, я от нех… делать, требую с каждого отчёты! Вечно вы вместо работы страдаете фигнёй! Я тебя не отпускаю! Иди и строчи бумаги, Исаев! Во всех подробностях!

Раздражение прошло волной, и я рявкнул начальнику в лицо: